Светлана Парфенюк

и Тирасполь
непризнанная Приднестровская Молдавская Республика
Место

Приднестровье — ​самопровозглашенное и непризнанное государство на юго-востоке Европы, протянувшееся узкой полоской земли вдоль левого берега Днестра, между Молдовой и Украиной. Численность населения составляет почти 500 тысяч человек, из которых треть — ​русские, треть — ​молдаване и треть — ​украинцы. Столица — ​Тирасполь. Официальные языки — ​русский, молдавский, украинский.

Долгое время при советской власти территория левобережья входила в состав Молдавской Советской Социалистической Республики. А своим возникновением «ПМР» обязана распаду СССР и сопровождавшим это событие социально-политическим конфликтам.

К марту 1992 года разраставшийся межнациональный конфликт между Молдовой и непризнанным Приднестровьем перерос в вооруженное противостояние, которое привело к многочисленным жертвам с обеих сторон.

К 1 августа 1992 года благодаря вмешательству Российской армии вооруженный конфликт в Приднестровье был остановлен.

Однако де-юре конфликт остается неразрешенным и по сей день.

Главной социально-экономической проблемой региона является непризнанный статус, как следствие — ​массовый отток работоспособного населения в Россию.

Мне часто снятся сны, как будто началась война.

Светлана Парфенюк родилась 7 апреля 1991 года
в городе Тирасполе

(ныне — ​столица непризнанной Приднестровской Молдавской Республики).

В 2014 году окончила факультет искусства и архитектуры Приднестровского государственного университета.

Живет в Тирасполе, работает дизайнером в частной студии.


Интервью

Видеофрагмент
Текст
Видеофрагмент
Текст
Опишите свою страну тремя словами.
Что вы знаете о Советском Союзе?
Если бы вы голосовали на референдуме в 1991 году, вы сказали бы «да» или «нет» сохранению СССР как единого государства?
Чего вы никогда не сделаете?
Опишите свою страну тремя словами.
Тишина. Непризнанная. Самодостаточная.
Что вы знаете о Советском Союзе?
Если ориентироваться на рассказы мамы, ​то у нее воспоминания в основном положительные. Школа, магазины пустые. «Детский мир», все ходили в одинаковых формах, платьях. Она занималась танцами, и ей хотелось какие-то юбочки такие, посимпатичнее. Кстати, это ее сподвигло на то, чем она сейчас занимается: она портниха, и это с детства у нее. Семья у них была — ​трое детей, три девочки, и не хватало на все денег, хотя и бабушка, и дедушка работали. Но мама говорит, что они были счастливы в том, что у них было. Это был минимум, по моему восприятию, но она отзывается обо всем этом так вот... приятно вспоминать.
Если бы вы голосовали на референдуме в 1991 году, вы сказали бы «да» или «нет» сохранению СССР как единого государства?
Я голосовала бы за сохранение. Я вообще очень боюсь перемен. Хотя, если от всего абстрагироваться, я думаю, хорошо, что все-таки Советский Союз распался. У меня такое ощущение, как будто эта система себя изжила. Весь мир развивался. Ну не то чтобы Советский Союз не развивался, просто это была какая-то такая очень в себе законсервированная среда, и уже нужно было вылезать из этого. Советский Союз — ​это был хороший вариант в период войны. Я считаю, что если бы не было Советского Союза, вряд ли мы бы выиграли. А в это время, в 80-е, надо было уже что-то менять. Оно все застряло.
Чего вы никогда не сделаете?
Я не знаю, бывают всякие ситуации. Если нужно было бы, я бы могла. Убить. Честно скажу. Я вспоминаю себя, например, когда... Можно же упоминать это? Когда я в больнице лежала и была немножко не в себе из-за этих всяких препаратов, я видела, как маме тяжело со мной. Она много ночей не спала. И сколько было затрачено усилий, денег на мое лечение. Однажды мне очень захотелось, чтобы меня просто отключили. Я сейчас вспоминаю и думаю, как я вообще маме могла сказать такое. Я понимаю, что она ни за что бы не согласилась. Но я была прямо готова к этому. А сама не могла ничего с собой сделать, потому что я не могла двигаться. И с одной стороны — ​я понимаю людей, которые хотят... То есть вообще безвыходная ситуация. Но это должны быть какие-то прям серьезные подтверждения.
Конечно, сейчас я рада, что меня тогда никто не послушал, меня никто и не собирался слушать на самом деле. Но вот это вот ощущение чуть-чуть изменило мое восприятие и отношение к жизни, к смерти. Все очень относительно.
Сумма наличных денег при себе, без которой вы чувствуете себя некомфортно?
Ну для полного спокойствия, наверное, рублей 100 (речь идет о приднестровских рублях. — ​Ред.). Но в принципе 25 рублями можно обойтись при желании. В среднем 5 долларов получается.
Элемент комфорта, без которого труднее всего обойтись?
Я когда одна хожу, я без плеера не могу. И мне нужно постоянно видеться с людьми. Я не очень люблю быть одна. Может быть, мне поэтому и плеер нужен, потому что мне нужно слышать чей-то голос.
Какой из смертных грехов (гордыня, зависть, алчность, чревоугодие, похоть, уныние, гнев) кажется вам не таким уж и смертным?
Я думаю, гнев. Я считаю, сдерживать гнев вредно для здоровья. Вообще сдерживать эмоции — ​вредно. Конечно, нужно их контролировать, но выражать в любом случае, потому что иначе это начинает изнутри разъедать.
Самое сильное впечатление детства?
Мне на ум приходит сцена моего крещения. Это было в 11 лет. Я захотела, не знаю, почему. Я была некрещеная. И вот в 11 лет я говорю: «Мам, а чё эт я крестик не ношу? Другие носят, а я не ношу». Она объяснила, что дедушка партийный был, и у них не стоял такой вопрос. Они все три сестры тоже были некрещеные. И она говорит: «Ну если хочешь, то давай». И мы пошли в церковь казацкую возле парома, и покрестили меня, маму и тетю, младшую ее сестру. Мне запомнилось, какой был трепет, и я очень переживала, меня трусило.
Чего вы больше всего боитесь?
Может, это прозвучит банально, но мне часто снятся сны нехорошие: как будто началась война. Это, может, не прямо явно так: бомбы или что-то такое, но эмоционально я ощущаю что-то враждебное, какой-то огонь...
Сейчас вокруг такое происходит: Украина, и... все вместе — ​не знаешь, что будет завтра.
Вспомните ваш самый счастливый день.
Мне, наверное, в голову приходит день защиты диплома. Я до этого не спала, очень переживала, боялась, что не смогу достойно защититься. А я, как-то на удивление, неплохо защитилась. И вот я помню, я шла с университета, зашла к Маргарите, подружке. Она тогда не защитилась, и я очень переживала, что она расстроится, что я защитилась. Но я пришла, поговорила, она вполне спокойная, довольная была — ​и у меня как будто камень с души упал. И еще в тот период у меня была легкая влюбленность в одного мальчика. Но это как раз такое время, когда ты еще к нему не привязан, но чувства уже какие-то есть, такая легкая романтика. И ты летаешь. И как-то это все наложилось, и я шла по городу к бабушке — ​к ней приехала тетя с маленькими внуками, — ​и я знала, что иду с ними повидаться и рассказать, какая я молодец. И это был такой день, когда весь груз с меня упал, и я со всем разобралась, и просто шла по городу и была счастлива.

Фотограф истории

Аня Галатонова

26 лет. Родилась в Приднестровье 8 сентября 1990 года, спустя неделю после основания республики. Изучала журналистику в Приднестровском государственном университете, в настоящее время является студенткой Академии документальной фотографии и фотожурналистики в Санкт-Петербурге «Фотографика». Увлекается различными формами документалистики, в том числе мультимедиа. Участвовала в коллективных проектах: river.md, homeontheborder.com.